У кого есть не менее впечатляющие истории, не ленитесь, выкладывайте в теме, добавлю в шапку.
Гуркх
В апреле 1945 года, во время сражения с японцами в Бирме, он с двумя солдатами оборонял траншею, которую атаковало более 200 солдат противника. Дважды он выбрасывал из окопа гранаты, которые бросали японцы. Третья граната взорвалась в его правой руке. Ему оторвало кисть. Осколки попали в ногу, лицо и правую половину тела. Двое его товарищей были уже тяжело ранены и лежали на дне траншеи. После взрыва японцы сразу бросились в атаку. Гуркх стал отстреливаться левой рукой. Четыре часа он воевал в одиночку и отстоял позицию. На следующее утро неподалеку найдут 87 убитых солдат противника. 31 – прямо перед окопом гуркха.
Бриг "Меркурий"
Иван Айвазовский. Бриг "Меркурий", атакованный двумя турецкими кораблями. 1892
Бриг "Меркурий", спущенный на воду 1820 году, был совсем небольшим дозорным кораблем. На вооружении у него было 18 чугунных гладкоствольных пушек для ближнего боя. У относительно тихоходного брига были даже весла.
В 1829 году три Российских корабля – фрегат "Штандарт", бриги "Орфей" и "Меркурий" крейсировали рядом с Босфором и наблюдали за турками. Они заметили превосходящую их по силам турецкую эскадру. Принимать неравный бой приказа не было. Командир "Штандарта" дал сигнал: "взять курс, при котором судно имеет лучший ход". Два быстроходных корабля ушли сразу. "Меркурий" не отличался такой резвостью. Были поставлены все паруса на бриге, в ход пустили даже весла, но уйти не удалось. За ним пустились вдогонку линейные корабли "Селимие" и "Реал-бей". На одном корабле находился адмирал турецкого флота, а другой шёл под вымпелом контр-адмирала.
Понимая, что бой неизбежен, капитан корабля Александр Казарский созвал совет офицеров, на котором, по традиции, первыми выступали младшие чины. Чтобы они могли высказывать свое мнение безбоязненно, не озираясь на авторитеты. Поручик Иван Прокофьев предложил драться до последнего, а когда будет сбит рангоут, откроется сильная течь или бриг будет лишен возможности сопротивляться, подойти к адмиральскому кораблю и, сцепившись, с ним взорвать "Меркурий". Его предложение было принято единогласно. Кормовой флаг прибили к гафелю, чтобы он не мог спуститься во время боя. На бочку с порохом в крюйт-камере положили заряженный пистолет, последний из живых должен был выстрелом взорвать корабль.
Команда "Меркурия" составляла 115 человек. И 18 пушек. На "Селимие" и "Реал-бее" – 1200 человек и по 110 и 74 пушки соответственно. "Меркурий" зажали между двумя линейными кораблями и начали расстреливать. В ответ на это на бриге закричали "ура" и открыли огонь из всех орудий и ружей. В результате туркам пришлось убрать с марсов и реев уже готовые абордажные команды. На бриге трижды возникали пожары, которые команда быстро тушила. Меткими выстрелами канонирам "Меркурия" удалось повредить парусное вооружение "Селимие" и корабль неприятеля отстал, а через час и "Реал-бей" был выведен из строя.
В результате боя "Меркурий" потерял убитыми четыре человека и шесть – ранеными. Корабль получивший 22 пробоины в корпусе, 133 пробоины в парусах, 16 повреждений в рангоуте и 148 повреждений в такелаже, тем не менее на следующий день присоединился к Российскому флоту.
Победа маленького брига в бою с двумя большими кораблями казалась настолько фантастической, что некоторые специалисты в военно-морском деле отказывались в неё верить. Английский историк военного флота Ф. Джейн, например, говорил: "Совершенно невозможно допустить, чтобы такое маленькое судно, как "Меркурий", вывело из строя два линейных корабля".
Бриг "Меркурий" был награждён кормовым Георгиевским флагом и вымпелом. Капитан Казарский и поручик Прокофьев получили орден Святого Георгия IV класса, остальные офицеры — ордена Святого Владимира IV степени с бантом, нижние чины — знаки отличия военного ордена. Все офицеры были произведены в следующие чины и получили право добавить на свои фамильные гербы изображение тульского пистолета, выстрелом которого предполагалось взорвать порох в крюйт-камере в том случае, если бриг потеряет возможность сопротивляться
Колоба́нов З.Г. - Войсковицкий бойКолоба́нов З.Г. - Войсковицкий бой
Любимая история моего отца.
Командир 3-й танковой роты 1-го танкового батальона старший лейтенант З. Г. Колобанов был вызван к командиру дивизии генералу В. И. Баранову, от которого лично получил приказ прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску (ныне город Гатчина) со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа (через Таллинское шоссе): «Перекрыть их и стоять насмерть!»
В тот же день рота З. Г. Колобанова из пяти танков КВ-1 выдвинулась навстречу наступающему противнику. Важно было не пропустить немецкие танки, поэтому в каждый танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимальное количество осколочно-фугасных.
Оценив вероятные пути движения немецких войск, З. Г. Колобанов направил два танка на лужскую дорогу, два — на кингисеппскую, а сам занял позицию на приморской дороге. Место для танковой засады было выбрано таким образом, чтобы прикрыть сразу два возможных направления.
Поэтому танковый окоп для тяжелого танка КВ-1 № 864 старшего лейтенанта З. Г. Колобанова был устроен всего в 300 метрах напротив Т-образного перекрёстка («Ориентир № 2») с таким расчётом, чтобы вести огонь «в лоб», если танки пойдут по первому маршруту. С обеих сторон от дороги находился болотистый луг, затруднявший манёвр немецкой бронетехнике.
Около 14:00 по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж З. Г. Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника.
Выждав, пока головной танк колонны поравнялся с двумя берёзами на дороге («Ориентир № 1»), З. Г. Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным — огонь!». После первых выстрелов три головных немецких танка загорелись, перекрыв дорогу. Затем огонь перенесли на хвост, а затем и на центр колонны («Ориентир № 2»), тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц. На дороге образовалась давка: машины, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали в кюветы и попадали в болото. В горевших танках начал рваться боекомплект. По всей видимости, только немногие немецкие танкисты попытались открыть ответный огонь. За 30 минут боя экипаж З. Г. Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных снарядов.
По приказу комдива В. И. Баранова экипаж занял второй подготовленный танковый окоп в ожидании повторной атаки. По-видимому, на этот раз танк был обнаружен, и танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV начали обстрел КВ-1 с дальней дистанции, чтобы отвлечь внимание на себя и не позволить вести прицельный огонь по танкам и мотопехоте, которые в это время прорывались в район учхоза и далее в Черново. Кроме того, им требовалось вынудить советских танкистов покинуть позицию, чтобы приступить к эвакуации подбитых танков. Танковая дуэль не принесла результата обеим сторонам: З. Г. Колобанов не заявил ни об одном уничтоженном танке на этом этапе боя, а у его танка разбило внешние приборы наблюдения и заклинило башню. Ему даже пришлось дать команду выехать из танкового окопа и развернуть танк, чтобы навести пушку на немецкие противотанковые орудия, подтащенные во время боя к танку на близкую дистанцию.
Тем не менее, экипаж Колобанова выполнил поставленную задачу, связав боем немецкие танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV, которые не смогли поддержать продвижение вглубь советской обороны второй роты танков, где она и была уничтожена группой танков КВ-1 под командованием комбата И. Б. Шпиллера. После боя на КВ-1 З. Г. Колобанова насчитали около 140 попаданий.
Таким образом, в результате лично экипажем старшего лейтенанта З. Г. Колобанова было подбито 22 немецких танка, а всего его рота (5 танков КВ-1) записала на свой счёт 43 танка противника.
Любимая история моего отца.
Командир 3-й танковой роты 1-го танкового батальона старший лейтенант З. Г. Колобанов был вызван к командиру дивизии генералу В. И. Баранову, от которого лично получил приказ прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску (ныне город Гатчина) со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа (через Таллинское шоссе): «Перекрыть их и стоять насмерть!»
В тот же день рота З. Г. Колобанова из пяти танков КВ-1 выдвинулась навстречу наступающему противнику. Важно было не пропустить немецкие танки, поэтому в каждый танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимальное количество осколочно-фугасных.
Оценив вероятные пути движения немецких войск, З. Г. Колобанов направил два танка на лужскую дорогу, два — на кингисеппскую, а сам занял позицию на приморской дороге. Место для танковой засады было выбрано таким образом, чтобы прикрыть сразу два возможных направления.
Поэтому танковый окоп для тяжелого танка КВ-1 № 864 старшего лейтенанта З. Г. Колобанова был устроен всего в 300 метрах напротив Т-образного перекрёстка («Ориентир № 2») с таким расчётом, чтобы вести огонь «в лоб», если танки пойдут по первому маршруту. С обеих сторон от дороги находился болотистый луг, затруднявший манёвр немецкой бронетехнике.
Около 14:00 по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж З. Г. Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника.
Выждав, пока головной танк колонны поравнялся с двумя берёзами на дороге («Ориентир № 1»), З. Г. Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным — огонь!». После первых выстрелов три головных немецких танка загорелись, перекрыв дорогу. Затем огонь перенесли на хвост, а затем и на центр колонны («Ориентир № 2»), тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц. На дороге образовалась давка: машины, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали в кюветы и попадали в болото. В горевших танках начал рваться боекомплект. По всей видимости, только немногие немецкие танкисты попытались открыть ответный огонь. За 30 минут боя экипаж З. Г. Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных снарядов.
По приказу комдива В. И. Баранова экипаж занял второй подготовленный танковый окоп в ожидании повторной атаки. По-видимому, на этот раз танк был обнаружен, и танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV начали обстрел КВ-1 с дальней дистанции, чтобы отвлечь внимание на себя и не позволить вести прицельный огонь по танкам и мотопехоте, которые в это время прорывались в район учхоза и далее в Черново. Кроме того, им требовалось вынудить советских танкистов покинуть позицию, чтобы приступить к эвакуации подбитых танков. Танковая дуэль не принесла результата обеим сторонам: З. Г. Колобанов не заявил ни об одном уничтоженном танке на этом этапе боя, а у его танка разбило внешние приборы наблюдения и заклинило башню. Ему даже пришлось дать команду выехать из танкового окопа и развернуть танк, чтобы навести пушку на немецкие противотанковые орудия, подтащенные во время боя к танку на близкую дистанцию.
Тем не менее, экипаж Колобанова выполнил поставленную задачу, связав боем немецкие танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV, которые не смогли поддержать продвижение вглубь советской обороны второй роты танков, где она и была уничтожена группой танков КВ-1 под командованием комбата И. Б. Шпиллера. После боя на КВ-1 З. Г. Колобанова насчитали около 140 попаданий.
Таким образом, в результате лично экипажем старшего лейтенанта З. Г. Колобанова было подбито 22 немецких танка, а всего его рота (5 танков КВ-1) записала на свой счёт 43 танка противника.
Отлично! Добавил в шапку.